мне очень-очень жаль, я не перейду в Сампдорию
Ох, Томас-Томас. Твой путь на вершину оказывается еще более тернистым, чем хотелось бы. Только вчера ты радовался первой победе за долгое время и сыпал благодарностями всем тем, кто помог тебе вернуться и снова стать самим собой, а сегодня ты уже катаешься на медицинском вертолёте.
Выглядело падение, на первый взгляд, конечно, жутко, и я уже начала собирать свои фрагментарные знания спортивной медицины в кучку, но уже при повторе у меня мелькнула светлая мысль, что кроме крови, текущей с подбородка, там может и не быть ничего страшного. А слова Эспена Бредесена, вольно размышлявшего в эфире NRK о том, когда Томас снова окажется на трамплине, через неделю или на Турне, меня успокоили ещё больше, в то время как народ вокруг сеял панику. Вывод: больше слушать всяких разных умных людей вроде Бредесена.
А Томас справится. Ему не впервой кубарем летать с горы. Он уже должен был привыкнуть к сложностям, проблемам и трудностям. Просто возвращение будет чуть дольше, чем казалось. Он сильный, сильнее многих, сильнее очень многих. Даже сейчас, сломав мизинец, отбив все рёбра и получив лыжей по физиономии, он отшучивается на больничной койке, рассказывая, что "я помню только, как Кличко нанёс первый удар, а дальше выключили свет". Так что ждём обратно, пусть и дальше сияет своей улыбкой на весь стадион — без Моргенштерна прыжки не прыжки. Поправляйся, звезда наша, залечивай свои синяки поскорее.
Говорят, Шлиренцауэр в микст-зоне послал пристававшего к нему про результаты этапа журналиста, рявкнув, что ему всё равно, как закончились соревнования, его волнует только Томас.
И да, я повторю свой вечный вопрос: почему, чёрт возьми, всегда австрийцы?
обзорам
Выглядело падение, на первый взгляд, конечно, жутко, и я уже начала собирать свои фрагментарные знания спортивной медицины в кучку, но уже при повторе у меня мелькнула светлая мысль, что кроме крови, текущей с подбородка, там может и не быть ничего страшного. А слова Эспена Бредесена, вольно размышлявшего в эфире NRK о том, когда Томас снова окажется на трамплине, через неделю или на Турне, меня успокоили ещё больше, в то время как народ вокруг сеял панику. Вывод: больше слушать всяких разных умных людей вроде Бредесена.
А Томас справится. Ему не впервой кубарем летать с горы. Он уже должен был привыкнуть к сложностям, проблемам и трудностям. Просто возвращение будет чуть дольше, чем казалось. Он сильный, сильнее многих, сильнее очень многих. Даже сейчас, сломав мизинец, отбив все рёбра и получив лыжей по физиономии, он отшучивается на больничной койке, рассказывая, что "я помню только, как Кличко нанёс первый удар, а дальше выключили свет". Так что ждём обратно, пусть и дальше сияет своей улыбкой на весь стадион — без Моргенштерна прыжки не прыжки. Поправляйся, звезда наша, залечивай свои синяки поскорее.
Говорят, Шлиренцауэр в микст-зоне послал пристававшего к нему про результаты этапа журналиста, рявкнув, что ему всё равно, как закончились соревнования, его волнует только Томас.
И да, я повторю свой вечный вопрос: почему, чёрт возьми, всегда австрийцы?
обзорам