мне очень-очень жаль, я не перейду в Сампдорию
Я сижу на набережной и смотрю, как за сидящей напротив чудесной девочкой вспыхивают отблески грозы над морем. Я вдыхаю солёный влажный воздух и понимаю, что я там, где должна быть: за 1600 километров от дома,сорвавшись с работы, отодвинув все дела и проблемы, только чтобы увидеть эти зелёные глаза.
Наплевав на чёрные флаги и начинающийся шторм, я захожу в море. Сверху льёт дождь, и сложно понимать, где заканчивается вода морская и начинается дождевая. Весь мир состоит из воды, кристально чистой, предательски чистой, идеальной воды. И дельфинов, ныряющих на заднем плане.
На двух с лишним километрах в высоту воздух такой, что когда ты делаешь большой вдох, голова тут же начинает кружиться. Он пьянит, но не туманит сознание, а напротив, очищает его ничуть не хуже вишнёвой настойки, которую ты пробуешь, чтобы не заболеть, когда спускаешься с горы, промокшая до нитки.
Я сижу в Олимпийском парке под дождём и не сдерживаю слёз. Вокруг никого, и я могу позволить себе такой сеанс психотерапии, потому что все эти месяцы мне не хватало возможности проплакать полтора часа, сидя под австрийским флагом и смотря на факел.
А пить и плакать в аэропорту Адлера становится прекрасной традицией. Как и провожать взглядом трамплин из окна автобуса, каждый раз прощаясь навсегда и разговаривая с ним в голове, будто бы с человеком.
Сочи — это город, в котором мне хорошо, даже когда всё идёт наперекосяк. Я в гармонии с собой, я слушаю себя и прекрасно знаю, что творится в моей голове, даже несмотря на болящие ноги и усталость, затмевающие сознание. Кажется, я люблю каждый камень на мостовой, каждую чайку у моря, каждый куст на склонах полянских гор. А когда в этот город переехал человек, которого он мне и подарил, то любить Сочи стало ещё проще.
Надо чаще возвращаться сюда (это непросто, но не так сложно, как казалось), чаще обнимать тех, кого люблю, и чаще позволять морским волнам целовать мне щиколотки. Потому что только когда задыхаешься от чувств, ты становишься человеком, Аня. Только тогда.
Наплевав на чёрные флаги и начинающийся шторм, я захожу в море. Сверху льёт дождь, и сложно понимать, где заканчивается вода морская и начинается дождевая. Весь мир состоит из воды, кристально чистой, предательски чистой, идеальной воды. И дельфинов, ныряющих на заднем плане.
На двух с лишним километрах в высоту воздух такой, что когда ты делаешь большой вдох, голова тут же начинает кружиться. Он пьянит, но не туманит сознание, а напротив, очищает его ничуть не хуже вишнёвой настойки, которую ты пробуешь, чтобы не заболеть, когда спускаешься с горы, промокшая до нитки.
Я сижу в Олимпийском парке под дождём и не сдерживаю слёз. Вокруг никого, и я могу позволить себе такой сеанс психотерапии, потому что все эти месяцы мне не хватало возможности проплакать полтора часа, сидя под австрийским флагом и смотря на факел.
А пить и плакать в аэропорту Адлера становится прекрасной традицией. Как и провожать взглядом трамплин из окна автобуса, каждый раз прощаясь навсегда и разговаривая с ним в голове, будто бы с человеком.
Сочи — это город, в котором мне хорошо, даже когда всё идёт наперекосяк. Я в гармонии с собой, я слушаю себя и прекрасно знаю, что творится в моей голове, даже несмотря на болящие ноги и усталость, затмевающие сознание. Кажется, я люблю каждый камень на мостовой, каждую чайку у моря, каждый куст на склонах полянских гор. А когда в этот город переехал человек, которого он мне и подарил, то любить Сочи стало ещё проще.
Надо чаще возвращаться сюда (это непросто, но не так сложно, как казалось), чаще обнимать тех, кого люблю, и чаще позволять морским волнам целовать мне щиколотки. Потому что только когда задыхаешься от чувств, ты становишься человеком, Аня. Только тогда.
