мне очень-очень жаль, я не перейду в Сампдорию
"Не высидел дома. Анненский, Тютчев, Фет. Опять, тоскою к людям ведомый, иду в кинематографы, в трактиры, в кафе", как было у прекрасного Владимира Владимировича, снившегося мне сегодня полночи. Вот и я не высидела. Пошла на прерафаэлитов (самое время, Аннушка, самое время, когда даже собственная мать дважды сходила и ещё тридцать восемь раз пересказала всё в мелких подробностях).
Под катом, большие, заразы
Отдельный привет работникам Пушкинского музея, которые превзошли себя и выставили такой свет, что ни одну картину разглядеть было невозможно ни под каким ракурсом. Я думала, что хуже, чем они раньше делали, уже нельзя, но на самом деле оказывается, что можно.
Милле, конечно, невыносимо прекрасен. Перед Офелией предсказуемо застыла минут на двадцать. Но откровением стали две другие его вещи:
Ну и Love and the Pilgrim Бёрн-Джонса, без сомнения.
Отдельный привет работникам Пушкинского музея, которые превзошли себя и выставили такой свет, что ни одну картину разглядеть было невозможно ни под каким ракурсом. Я думала, что хуже, чем они раньше делали, уже нельзя, но на самом деле оказывается, что можно.