А тем временем, когда мы разделались со всеми фестами, можно распускать руки по поводу совсем неприличных вещей, а именно БЛЭТ КИТЭЙЦЕВ. Месяц просмотра этого днища послужил такой отличной терапией, что я
почти перестала страдать по поводу того, что Рджршмдт это собака, которая делает больно иначе и вообще, сука, В КИТАЕ, и начала истерически ржать по поводу того, КАК он там.
И это фантастически весело. Культ личности, миллионы счастливых китайцев, рисованные картиночки-постеры к матчам, всепобеждающая «херня зеленая»™ и воскресший из небытия, проснувшийся и помолодевший Джонни Сориано c глазами-сердечками.
А также два прекрасных ассистента — просто дрим-тим. «Санитар» Йорн Вольф, хлопающий глазками выходец из Гамбурга, которого он подцепил где-то в отпуске на очередной Майорке и который пытался спасать его от самого себя с декабря по «правильное направление», и суровый ирландец с харизматичными бровями Джим Макгиннес,
он же Шеймус Магжшгькеоуукт или как там ирландцы пишут его фамилию, легенда гэльского (!) футбола с близким к нулевому опытом футбола обычного, всё знакомство которого с Роджем до Китая состояло в бухаче до пяти утра после какого-то матча ЛЧ прошлого сезона, трёх часах в дублинском аэропорту на пересадке Роджа с переговоров по «Уотфорду» на Майорку, проведённых в просмотре гэльских видюшек на ютубе, и смске «хочешь со мной в Китай?» (что характерно, поехал).
В общем, тусовочка там подобралась такая славная, что либо они всю эту херню китайскую выиграют, натянув всех, кого можно и кого нельзя, либо вылетят к чёртовой бабушке уже в ноябре. Поэтому принесу-ка я ставшую уже культовой гифочку с блэткитэем и заведу себе постик для козлочатовского упороса по всему этому коммунистическому безобразию.
Не дай Зевс ещё соберёмся идти на осенний фест за китайскую суперлигу, тогда меня точно лечить надо будет. когда-нибудь я это всё оформлю и заведу под это приличную шапку, но пока страдайтейорн вольф/джим макгиннесс, лайтовая бугагашенька, ~400 cлов— Джим.
— Чего тебе?
— Мне кажется, он тронулся.
— Тоже мне новость, Йорн.
— Нет, мне серьёзно так кажется.
— Ради всего святого, Йорн, ты действительно хочешь поговорить об этом в полвторого ночи?
— Да.
— И?
— Он их всех различает со второго дня. Как?
— Может, память хорошая. Хрен его разберёт, я его самого-то знаю всего пять пинт «Килкенни» и эти две недели.
— Это совершенно точно ненормально.
— Да брось ты.
— Нет, Джим, точно. Блестящая память может быть признаком шизофрении.
— Господи, Йорн, спи уже.
— Вот тебе плевать, а он там уже, может...
— Что?
— Да нет, ничего. Вспомнил, что мы это уже в феврале проходили. Лучше б не вспоминал.
— Я даже спрашивать не буду.
— Вот видишь.
— Ничего не вижу, тут темно, а я с закрытыми глазами. Чего и тебе желаю.
— Не жалуйся потом, если он через месяц придёт душить тебя подушкой где-нибудь на выезде в очередном Циньхуаньхерзнаетчём — а ведь я же первый внимание обратил.
— К тебе перенаправлю, заслужил. Вставать рано, хватит тут.
— Джим.
— Ну что?
— Он точно выжил из ума. Он сегодня сказал, что собрался на КИТАЙСКУЮ СВАДЬБУ. Он здесь две недели, Джим! Две!
— И?
— Что и?
— А что здесь такого? Меня вон не позвали, а я бы...
— Там же, эээ, китайцы! Много! Сразу толпы! Традиции какие-то! Китайская выпивка! Нет, его однозначно нельзя отпускать туда одного.
— Он большой мальчик, Йорн, брось.
— Когда я в прошлый раз послушался этой фразы, он лишил меня работы грёбаным Дортмундом.
— Ну, вариант «напиться на китайской свадьбе, где никто не говорит ни на чём, ухитриться найти себе приключений на голову несмотря на языковой барьер и, вероятно, потерять возможность смотреть в глаза одному из игроков» всё же лучше Дортмунда.
— Твоя правда. А начальству я что скажу?
— Как получишь на руки бренное тело, так и придумаешь. А сейчас спать, отстань уже.
— Джим.
— Да чего тебе опять, господи?
— Я не думал, что попытки объяснить им через переводчика, как работает ситуативная зональная опека, будет выглядеть так страшно. Он определённо теряет связь с реальностью.
— Ему платят за это деньги.
— Но не сложные формы зональной опеки через две недели после начала работы! Они же хуже самого дна Крайслиги.
— Чем больше он их грузит, тем быстрее мы поедем домой, Йорн.
— То есть это сознательно?! Он точно...
— И тем быстрее я перестану слушать твоё зудение под ухом. Всё, дай поспать.
— Джи-и-и-м.
— Да в гробу я видел этот китайский коммунизм и отсутствие личного пространства! На следующем выезде сам плачу себе за отдельный номер. Чего тебе опять?
— Да так. Спокойной ночи хотел пожелать.
— Ты уже выучил, как по-китайски будет «пошёл нахер»?