Пока я борюсь с собой в необходимости сесть уже за диплом, потому что у меня осталось немногим больше недели на написание, а диплома по-прежнему не существует, сделаю-ка я небольшой каминг-аут. Про Формулу-1, да.
Я, как вы знаете, в той или иной степени смотрю Формулу-1 душераздирающее количество времени— практически с рождения. И всё это время я никогда не любила Феррари. Команда, полная лицемерия и ханжества, команда подковёрных интриг и нечестных тактик, команда психологических войн и мерзотнейшей атмосферы. Никогда, вот вообще никогда не любила Феррари и странно покашивалась на всех, кто её любил. (Не в последнюю очередь это было связано с тем, что я никогда не испытывала огромной симпатии к Михаэлю — мой выбор всегда падал на Мику, а в отношении многих морально-этических качеств семикратного, да простят меня его многочисленные поклонники, у меня всегда было очень много претензий.) Не смогла я полюбить Феррари и в первое пришествие Кими. Не смогла и потом, во второе. А в прошлом году, в Монце, я чувствовала какое-то гаденькое потаённое злорадство, когда у меня же на глазах великая и обожаемая миллионами команда оказалась в руинах.
Прошло полгода с тех пор, как пришёл Маркионне на смену вечному Луке. Привёл с собой отличного мужика Арривабене. Разогнал полкоманды и набрал новых. Избавился от деструктивной личности в составе пилотов, взяв к себе Себа и собрав дрим-тим. И знаете что? Впервые за двадцать лет, как я слежу за Формулой-1, за Феррари хочется болеть как за команду. И дело ничерта не в составе, дело не в Себе, который тут наконец-то расцвёл после жуткого прошлого года и живёт мечтой всей своей жизни, не в Кими, который... ээ, ладно, тут уже отдельный разговор. Нет. Атмосфера в команде изменилась до неузнаваемости. Я впервые за долгое время увидела людей в красном с блеском в глазах. Людей в красном, которые горят за своё дело. Людей в красном, которые работают на итальянском позитиве, у которых всё хорошо, легко и задорно.
Знаете, сегодня больше всего хотелось радоваться даже не за ревущего на подиуме Себастьяна, который услышал после немецкого гимна итальянский уже в честь себя, а не в честь того мужчины, на которого он всю жизнь смотрел восторженными глазами. Даже не за него, хотя, безусловно, за нашедшего себя Себастьяна не радоваться невозможно.
А за толпу механиков под подиумом, которые не пели, а кричали свой гимн так громко, что можно было различить каждое слово в общем гуле. Честно? Я уже много лет не помню, чтобы какой-то гимн было слышно так отчётливо.